Disculpa, pero esta entrada está disponible sólo en Ruso. For the sake of viewer convenience, the content is shown below in the alternative language. You may click the link to switch the active language.
Вот и наш настаёт черёд говорить с некоей высоты прожитых на сценах лет – хотя, именно по данному поводу должен отмирать и любой пафос и любой эйджизм. Потому что, как учил Маяковский «не юбилЕить» (хоть это и не юбилей), так и продолжая эту линию требовал Игорь Фёдорович, особенно в последних своих песнях – праздников спонтанных, незапланированных. Хэппенингов требовал – говоря его же словами из оранжевого журнала «Контркультура», из которого большая часть панк-аудитории и интеллигенции узнала Егора глубокого, а вовсе не мерещившегося в подвальных песнях дембеля. Мне лично он казался таким почти лысым, с немного отросшим ёжиком любером на вид – а оказался тощим очкастым интеллектуалом. Впрочем, тогда, в 1990-х это только интриговало сильнее, такое несовпадение образа голоса с наличным его владельцем…
Размах фестиваля в этом, отнюдь не фестивальном, не обещавшем быть выступательным вообще году – поразил, и потому, отзывчивые на всякий кипеж и кипёжь, мы ослабили свой крепёж по домам, и поддались подувшему с юга ветру (Ростов поднял флаг #Винтовки2020 одновременно с Москвой). Но сперва надо было раскачать классиков. Не секрет, и я не устаю об этом повторять нашей рок-коммунарской молодёжи, что Эшелон, как и Анклав пришёл в уже созданную рок-коммуну – правда, лет им от роду одинаково. Так вот, под это мероприятие, как я уже в беседе с товарищем Машей говорил, вызвал я из Смоленска Славу Горбулина (лидер «28 Панфиловцев»). Человек не выступал более десяти лет! И всё же – не мог не отозваться.
Прибыл Вячеслав в Москву 10-го, встретились на Белорусском вокзале – и конечно, не чтоб юбилеить, а чтоб репетировать, это и был наш праздник. Празднику же – тому, в летовском и хипповском вообще смысле, – вовсе не нужны никакие классические атрибуты. Для нас совместная репетиция, слышать голоса, струны, песни друг друга и, конечно же, ГО – уже праздник! Так и вышло, что десятого, в день рождения «однофамильного» – мы все и собрались, и даже немного выпили, но уже после репетиции, за полночь…
Кстати, день этот, десятое – сопровождала во внутреннем сидиченжере песня «Значит, ураган». Потому что вместе со Славой к Белорусскому вокзалу прибыли тяжёлые тучи и ветра, полдня тиранившие Москву. Стихия десятого сентября словно подсказывала дальнейший ход событий #Винтовки2020, причём и в Ленинграде, где ущерб был куда зримее.
Одиннадцатого же, после артподготовки урагана, вышло солнце, и к подвалу, где нам предстояло стартовать (не выступали с февраля, с международного фестиваля «Не пряча лиц», по меркам МРК последних двух лет – очень долго) – я со своей бассухой и колёсным рюкзачком, набитым книгами и дисками, шёл по Бауманской улице при замечательной погоде. Словно не в гости, а домой к себе возвращался – ведь именно в этом районе, в паре кварталов от Old Town Bar‘а в конце 1994-го с группой «Вельд» (Кириллом Косаковским) выступал я впервые в клубном формате. Клуб-бар назывался «INCтолярка» и располагался в бывшем кафе-мороженом, даже пол был ещё каменный, советский, на нём и выступали – традиции начала 90-х, – бутылка пива каждому выступающему от заведения, я получил две, поскольку Кир не пил принципиально. Зато клёво спел, пока мы курили и пили на улице, под 12-струнку свою песню о Цое (но не будем отвлекаться – то видео, говорят, где-то существует). В зале было человек тридцать, включая панков, но очень плотной стеной облегали условно сценическую часть бывшего кафе…
Обстановка в нынешнем баре располагала к припанкованному сейшну. Однако мы шли строго по программе, даже микрофоны друг друга почти не путали. Глянув потом на фото, отчего-то увидел много не просто нашей энергии, расстрелянной очередями в зал, но именно классовой ненависти – сами понимаете, товарищи, накопилось за полгода! Новости впитываем, а в ответ – только песни в стол, в будущий альбом «Хороший человек идёт на войну». (И ведь немалая для вынужденных домоседов была отвага в том, чтобы и разок-то unmasked выступить, и затем ещё плацкартом катиться в Ленинград…)
Наше выступление мне самому понравилось чуть менее чем ожидалось из-за фригидности зала, но такова, видимо, доля любого firestarter’a… Петь со Славой было и здорово, и непривычно – ведь исторически к этому нашему красно-металлическому саунду примыкал иной, не летовский, а открытый вокал Ивана Баранова. Но сейчас (и это для меня было особенно значимо – и тем более празднично) снова звучали два соревнующихся голоса, как в тех, изначальных «28 Панфиловцах», например, в кинотеатре «Марс», где очередь панков разнесла входную витрину и её разгоняли водомётами пожарные – в декабре 2000-го года. И Славке потом ещё досталось резиновыми дубинками. То, что наш собственный вокалист, Алекс Семёнов пел в боксёрской стойке Джои Рамона – нисколько к тому не готовясь, а именно стихийно в неё встав, – я увидел уже на фотографиях товарища Каспера. Чему был рад, не удивлён и почему был весел… Всё в этот день должно было сойтись – ведь не просто песни, но люди, но товарищи должны были срастаться в мега-коммуну по очень подходящему поводу.
При этом, разговаривая потом с товарищами, пришедшими на фест именно из-за нас, узнавал множество исторически интересных подробностей – пришли и мои товарищи из СКМ и один другоросс, и конечно же экс-нацбол и рок-архивариус Денис Ступников, допросивший своими интервью едва ли не всех классиков соврока, соавтор мой по книге «Поколение еГОра», и вездесущий Яромир Каспер, чьими фотографиями мы и любуемся тут.
За спиной нашей на экране (чего на фото не видно) пел Егор. Пел так же, как и рядом с нами – точнее, когда мы отыгрывали и рассосавшись по залу, слушали. И «Русское поле экспериментов», и «Прыг-скок», единожды исполненный в «Улан-Баторе» в 2002-м. Это было правильно, но вот все ли были достойны той высоченной планки, что задал нам всем Егор не только своими песнями, но и выступлениями с нами?..
Порадовал разве что «Проект Шао» – то ли басистом, выступавшим на нашем пророческом фестивале «Буревестник-2011» на Болотной площади с Манагером, то ли отменными аранжировками, близкими к развитию оригинала, но не его упрощению или копированию.
Не помню, под них ли – кажется, чуть позже, парадоксально под акустику, но по ритму ближе к «Шао», – выгибалось длинное и очень загорелое тело непохожей на панка девушки в высоких открытых туфельках и модно-рваных джинсах, которая, видимо, прервала трёхмесячный отдых в Турции ради #Винтовки2020. Воистину, ГО все энтропийно отдаляющиеся и зачастую антагонистические части общества покорны. И подпевали хорошо, подпевали дружно. Егор иногда любил дать слово залу на припеве – тут можно было бы.
А вот дальше пошла грусть. (Это товарищеская критика, так что не обессудьте, и вы о нас, долдонах красных, – высказывайте всё, так и полагается в коммуне). Под акустику зазвучали настолько неточные, мимо-вокальные, мимо-ритмические и мимо-аккордные кавера, что «панфиловский» Славка Горбулин, аж с улицы услыхав досадные промахи, рванул в зал: «Дим, ну что это такое? Дим, пусть дадут мне спеть сейчас!». Да: на улице с балконов в нас жильцы ближайшего дома методично кидали «капитошки» из последних домашних запасов презервативов, чем потенциально увеличивали народонаселение родины революции нашей (а без революции будущей и слово «Родина» бессмысленно) – отчего мы тоже ощущали хэппенинг.
Вячеслав попросил у Серебрякова гитару – и он молодчина, что дал. Вот бывают такие ситуации, когда много не надо, но необходимое и достаточное – выдать требуется. Требуется моментом и вниманием подвальных глаз. Я, к примеру, свою миссию аналогичную в 2001-м, в мае, в кинотеатре «Восход» видел в том, чтоб устроить в зале сквозняк – ибо Егор заметно потел на сцене, кислород выкурили несмышлёные панки (и вот я одним подпёр правую дверь, а на левую поставил двух АКМовцев). Слава спел «РПЭ», и девушки, пришедшие вовсе на иные группы – закружились осенним пого-хороводом, снимая на свои мобильнички этот феномен, голос Егора без Егора. Требовали биса, и Слава им его дал, хотя и не готовился. Особенно отрадно прозвучала «Свобода»! Тут и я заплясал в душе.
И вот когда Славка отыграл, а начала включаться «самая запрещённая» группа (кто запрещал? цензура?)) – я понял, что его выход был вовремя. После такого длительного настраивания минимума инструментов и такого запредельно громкого и размазанного для подвала звука – никакая акустика немыслима. Это, конечно, и вопрос идеологический – что поделаешь, чую даже до выступления либералов или даже либералинку. А когда нас пару раз эти как бы панки назвали господами и зазвучал «Общественный сортир» (и это для начала надо было выбрать из всего наследия Летова!), отпали все сомнения. О названии группы мы со Славкой уже поворачивая с Невского к Гороховой говорили – даже он, на своём веку за двадцать лет панков и названий панк-групп навидавшийся, чуть не сблеванул: «Это дискредитация какая-то на фоне сибирского панка и рок-коммуны !»
Если от ГО оставить только панк-минимализм, «общественный сортир» и антисоветчину первого периода – то стоит ли вообще начинать? Нет, и инструменты у парней что надо – гитара фирмы, на которой Мастейн рубит, бас бомбит с нужным перегрузом – правда, видно, что аккорды басист познаёт уже на сцене… И девчоночки прелестные – совершенно не под стать названию. Но наблюдается какой-то изоляционизм. Пришли со своим-несвоим, оборонским, крайне идейно скудным репертуаром, привели своих, сели за стол у бара – и так не вышли за пределы первичной группировки, даже на общее фото. А фест проводится именно ради коллективизации. Но вряд ли либералам (анархо-индивидуалистам?) такое понравится. «бас гитара – Ден Че, Гитара – ВИктор Ричманд, Гитара и вокал – Семен Лис, АЛена ГРЭЙ – гирла раз, Полина Дух – герла два, Софа Муханова – гирла три, Елена Марчукова – герла 4». Вот я так понимаю, что при половине заявленного мужского состава, герлы и составляли всё пого в зале…
Финальная, самая пожалуй зашкварная в антисоветском периоде ГО, песня, где Ленин был заменён на Летова – немного усложнила восприятие этого гиперпанка, поскольку сей постмодернистский текст «Летов – это Сталин, Летов это Мао», ну и дальнейшие не только для либералов, но и непосредственные ругательства, адресованные Ленину Егором (включая «жопу» и прочее сортирно-тематически близкое «Смегме»), – всё же требует осмысления. Сия тяжёлая и душная волна, в общем, придала нам сил пешком рвануть до Ленинградского вокзала, а оставался всего час до поезда.
«Нет, такой панк нам не нужен» – звучали мысли в переулочках московских, тёплых…
Впрочем, поляна общая, сыграли все, и постепенно обдумывалось всё.
Продолжение следует
 Винтовка-фест#2020. Вид со сцены (Москва)){kind=link}
2 comentarios